«Господи Иисусе, его пальцы были размером с бананы». Ветеран UFC вспомнил бой с 21-летним Джоном Джонсом

Джонс запускает Боннара прогибом.

Его представили ему как «зеленого, легкого мальчика».

31 января 2009-го Джон Джонс последний раз в карьере вышел на бой в качестве андердога. 21-летнего парня, у которого тогда за плечами был всего один бой в UFC, бросили на очень крепкого Стефана Боннара, легенду первого сезона TUF. Букмекеры расценивали шансы Джонса пониже — 2,35 против 1,65 на победу значительно более опытного Боннара.

Боннар, сильный и габаритный джитсер-боксер с двухметровым размахом рук, на тот момент шел на двух досрочных победах подряд. За 16 боев в ММА он проиграл четыре раза, но только чемпионам UFC: дважды Форресту Гриффину, не побежденному на тот момент Рашаду Эвансу и — еще до UFC — молодому Лиото Мачиде (на тот момент — единственное досрочное поражение Боннара).

На поединок с Джонсом Стефан выходил с 15-месячного простоя после разрыва связок колена. Несмотря на длительную паузу и непобежденный статус соперника, Боннар был уверен в победе, особенно после слов матчмейкера UFC Джо Сильвы. Тот искренне заверил Стефана, что специально подобрал ему легкого, зеленого парня для гладкого возвращения после травмы.

Предысторию и сам поединок, в котором зрители впервые увидели сияние огромного таланта Джонса, Боннар сегодня вспомнил на YouTube-канале Lytes Out Podcast. Ветеран поделился редчайшей фактурой — приводим ее в форме диалога.

— В 2007 году ты порвал колено и потом не дрался весь 2008 год. Целый год после разрыва связок колена — это не слишком ли долгое восстановление?

— Если мы посмотрим на Тома Брейди, всех звезд футбола, то они от такой травмы восстанавливались как раз год. У меня полетел заднебоковой угол коленного сустава. Мы джитсили, я очень сильно устал, и партнер перекрутил мне ногу. Колено порвалось, и я решил как следует залечить его. С такой травмой всегда есть риск вернуться недолеченным. Мы помним, как GSP порвал колено и говорил всем: «Я буду делать физиотерапию в два раза усерднее, чем кто-либо, и вернусь быстрее». Но в итоге он облажался и снова порвал связки. Поэтому здесь нельзя торопиться. После трех месяцев колено уже чувствует себя неплохо, и хочется вернуться к тренировкам, но это обманчивое впечатление — ведь стабильности в суставе у тебя нет. Врач сказал мне: «Мы прижили тебе аллогенную связку от мертвого донора. Потребуется полгода, прежде чем твой организм начнет генерировать собственные клетки». Хорошо, что я послушал врача.

— И когда ты восстановился, UFC сделал тебе гигантское одолжение, сведя с 21-летним Джоном Джонсом?

— Да уж (смеется). Я помню, Джо Сильва позвонил и сказал мне: «Это совсем зеленый, легкий мальчик. Я хочу дать тебе выигрываемый вариант, чтобы ты мог нормально вернуться с простоя и победить». И я поверил ему: «Молодой борец, защиты от приемов нет, ударки нет. Легкий вечер будет».

— Ты думаешь, Сильва реально не понимал, кто у него на руках в виде Джона Джонса?

— Может, и не понимал. А может, хитрил. Не говорить же ему мне: «Это талантливый и суператлетичный молодой парень». Но в любом случае я думал, что меня ждет легкий бой. Правда, когда я увидел его на взвешивании, увидел, какая у него рама… Я подумал: «Господи Иисусе«. Его пальцы были размером с бананы. Я никогда не видел таких огромных и длинных рук.

Я сам большой парень для полутяжелого веса, у меня отличный рич. Но он был гораздо крупнее меня, его руки были гораздо длиннее. В бою его было очень тяжело затянуть на дистанцию панчей. Мне пришлось тянуться с ударами, проваливаться, и в итоге он поймал меня в клинч и запустил тем суплексом, который стал главной историей вечера. Его броски были великолепны.

— Но я четко помню, что Джонс сдох в третьем раунде. Я помню, как сидел у клетки и сказал товарищу, что ты даже можешь выиграть этот бой

— О, безусловно, он сильно устал. И потом сам в этом признался. Просто бой шел так, что он слишком сильно выкладывался, делал разные сложные штуки, тратил энергию. И после всего этого я немедленно отвечал ему, привязывался к нему опять. Даже если вспомнить этот локоть с вращением, который стал хайлайтом. Да, он снес им меня. Просто снес. Потом он говорил, что локоть у него болел две недели после удара. Но даже упав, я вскочил, взял андерхук и продолжил цепляться. Правда, после этого локтя я полетел так сильно, мои ноги взлетели в воздух, и упал я на плечо. И от такого падения у меня вылетела ключица.

Я понял это только посреди ночи после боя. Проснулся с криком ужасной боли. Выяснилось, что ключица с левой стороны вышла вверх на дюйм. Но да, он устал. Мне нужно было попасть хотя бы один тяжелый удар в третьем раунде, но я не смог.